До света (сборник) - Страница 30

– Вольдемар, – умоляюще сказал я, прислушиваясь к тяжелому топоту снизу. – Вольдемар, ты только представь, а вдруг ты ошибся…

– Ошибка, к сожалению, исключена…

Водак, скрутив жгутом матерчатую полосу из халата, бросил ее – одним концом в спирт, другим – ближе к двери.

Как медведь, врастопырку присел на корточки.

– Ничего-ничего, он сейчас пойдет… Он сейчас побежит у меня как миленький…

Щелкнула зажигалка, и медленно, чтобы осознал побледневший Клейст, начал опускаться к намокнувшему жгуту желтый, трепещущий язычок огня.

О вторжении не могло быть и речи. Вне Заповедника руканы были совершенно беспомощны. Как слепые котята. Как новорожденные ночью в глухом лесу. Кстати говоря, по всем параметрам они и были новорожденными. Вылупившись из древесных чанов и содрав с себя липкий, студенистый кокон с шевелящимися ниточками ворсинок, они как сомнамбулы брели через сельву – неделю, две недели, месяц – пока не погибали от истощения. Путь их был усеян мертвыми попугаями. Биополе руканов летально воздействовало на птиц. Именно на птиц, исключая других представителей местной фауны. Позже выяснилось, что это поле интенсифицирует некоторые биохимические реакции, текущие в организме, и в результате птицы, с их ускоренным обменом веществ, просто сгорают в нем. Такого рукана подобрала, например, известная экспедиция Борхварта, посланная Бразильским академическим центром для изучения флоры малоисследованного района верхнего течения Гуапоре. Возможно, экспедиция эта имела и другие цели: собственно биологическое оснащение ее было довольно скудным, отсутствовали, скажем, стандартные пластиковые кассеты для хранения образцов, не было обязательного в подобных случаях набора химических реактивов, а альбомы для сбора коллекций явно отличались от общепринятых (скорее всего, были приобретены в каком-нибудь сомнительном магазинчике), зато в тщательно упакованных тюках так называемой экспедиции находились компактные, залитые в скорлупу вибропласта мощные спутниковые передатчики, способные поддерживать устойчивую связь – шифром, сразу в нескольких частотных диапазонах. От верховий Гуапоре до Зоны Информации по прямой было не более семидесяти километров – при технической оснащенности экспедиции сущие пустяки, – и Оракул в то время не был еще окружен сплошными заградительными кордонами. Найденный проводниками рукан уже не мог двигаться – он лежал на поляне, усыпанный, будто лоскутами, яркими, безжизненными птичьими тушками. Однако был еще жив – ворочал распухшим от муравьиных укусов фиолетовым языком, проборматывал невнятные обрывки того, что впоследствии было названо «прелюдией обращения». Совершенно бессмысленные, как утверждал Борхварт на официальном допросе. Правда, он не повторил ни одной из них, ссылаясь на потерю памяти, вызванную потрясением. Потрясение, вне всяких сомнений, было. Обнаружив рукана, Борхварт первым делом отослал назад всех носильщиков – якобы за помощью, поступок абсолютно дикий, если не помнить о передатчиках – и в решающую минуту остался вдвоем со своим помощником, неким Маццони, греком итальянского происхождения, настоящую личность которого так и не удалось установить. Носильщики ушли и вернулись через трое суток, приведя местного лекаря. Борхварт к тому времени потерял сознание и выглядел так, словно его с головы до ног ободрали напильником. Вероятно, к концу этого времени он уже полностью включился в биополе рукана и плясал «начальную фугу» – безостановочно, насколько хватало сил, – а потом повалился на землю и бился в такт лидирующей частоте энцефалоритма. Приведенный в чувство инъекциями стимуляторов, он сказал только одно: «Его съел рукан», – опять закатил глаза и провалился в беспамятство. Рукан лежал тут же, неподалеку – почему-то уже мертвый и высохший будто мумия. Вызванные эксперты обнаружили на траве вмятины от шасси и мельчайшие брызги машинного масла. Маццони, кем бы он ни был, исчез бесследно. Борхварта не без труда поставили на ноги в военном госпитале столицы, однако он упорно молчал, несмотря на непрерывные двенадцатичасовые допросы. Он пробыл наедине с руканом около восьмидесяти часов – больше, чем любой другой человек до и после этого случая. Ходили упорные слухи о каком-то принятом им «Завещании Неба», якобы записанном на магнитофон и содержащем обращение к Земле некоего Галактического содружества. Слухи, которые, к сожалению, ничем не были подтверждены. Кассеты безнадежно пропали, если только существовали вообще. Борхварта в конце концов отпустили за недостатком улик, и в тот же день он был застрелен неизвестным в аэропорту Рио-де-Жанейро, когда, по-видимому ошалев от свободы, ожидал рейса на Лондон.

Это был, судя по описаниям, говорящий рукан. Вероятно, говорящими были все руканы первого поколения. История их могла бы служить примером той колоссальной глупости, на которую еще способна Земля, хотя вряд ли Оракул или те, кто за ним, возможно, стоит – если только за ним действительно кто-то стоит, – оценивают наши намерения и поступки в рамках чуждых для них земных категорий.

История и в самом деле выглядела чудовищно. Сразу же после получения первых сведений был объявлен приз за каждого найденного рукана. Средства массовой информации разнесли эту весть по всем континентам. Тысячи вертолетов, частных и государственных, ринулись в сельву. Это называлось «Операцией по спасению внеземных форм жизни». Трудно было сказать, чего проявилось больше – страха или азарта. Слухи об экспедиции Борхварта также просочились в печать. Вспыхнула настоящая истерия: руканов боялись смертельно. Стреляли из пулеметов, стреляли особыми парализующими игольчатыми насадками, бросали газовые гранаты – хотя за живой экземпляр давали чуть ли не втрое дороже. Мы, вероятно, уже никогда не узнаем, сколько руканов было уничтожено в этот период. Согласно некоторым источникам, конечно весьма неполным, по-видимому, не менее тридцати. Часть из них, скорее всего, попала в руки военных. Сыграла негативную роль и быстро распространившаяся и, как выяснилось несколько позже, достаточно правдоподобная версия, что руканы, по крайней мере в нашем понимании этого термина, не являются разумными существами. Британский национальный музей приобрел труп рукана за полтора миллиона долларов, Галерея естествознания при Лиссабонском университете – за миллион триста тысяч, а такое благонамеренное учреждение, как государственный зоопарк ФРГ, также заплатив невероятные деньги, выкупил полуживого рукана у какой-то таинственной аргентинской организации «Экспорт-импорт». Рукан экспонировался в специальном зале дня, билеты на получасовую экскурсию стоили до тысячи марок, специалисты Научного комитета, все эти четверо суток стучавшиеся в правительственные инстанции, получили доступ к объекту буквально на исходе последних минут: зафиксировали агонию. Потребовалось введение чрезвычайного межправительственного соглашения об уголовной ответственности за нанесение вреда руканам и всемерно освещаемое средствами массовой информации применение его на практике, чтобы остановить вакханалию. Но даже через полгода после того, как все живые и неживые объекты, продуцируемые Оракулом, по решению Генеральной Ассамблеи ООН, были взяты под контроль особой группы Научного комитета, секта «Глас Господень» в глухом уголке Миннесоты, возвестившая о Втором Пришествии и провозгласившая руканов тридцатью тремя апостолами космического Христа, в полном составе сошла с ума – во время богослужения и ритуальной пляски трехсот человек, психогенным индуктором которой был некий рукан, неизвестно как выловленный и тайно доставленный на территорию США.